Это мне удалось откопать на официальном сайте проэкта "След"))) Творчество фанатов))

Ну что ты опять сырость развёл? Плечо болит?
Удивительно, слёзы Кати всегда выводили Сергея из себя. Он ненавидел, когда эта потрясающе красивая женщина с русыми волосами ниже попы и огромными глаза вдруг ни с того ни с сего начинала плакать. Он никогда старался не обижать её. Да, на работу дёргали и в выходные, и по ночам... Но это её только сердило. Она запросто могла прийти в ФЭС и весь день просидеть там. Могла уйти, хлопнув дверью или отобрать, выкрасть ключи... Раньше она никогда не плакала.
С Ваней всё было иначе. Это странное хрупкое создание никогда не злился, не обижался. Он любил Катю как сестру. Смотрел огромными странными лунными глазами, и больше всего в этот момент хотелось просить у него прощения за что угодно. Он не ревновал, не сердился, не уходил... И тоже никогда не плакал. Раньше...
Всё изменилось чуть больше года назад. Тогда, о том, что он жив знала только Галина. Он не видел, как Катя рыдала, повиснув на шее едва стоящего на ногах Ивана. Он не видел, как Иван провожал её до дома, а потом до рассвета сидел на ступеньках в его доме, кутаясь в короткую куртку и тихонечко подвывал, кусая руки, чтобы не заплакать.
После триумфального возвращения "погибшего" Майского всё изменилось. Катя неожиданно начала курить, вставать по ночам, плакать ни с того ни с сего. Между ними пропало доверие. Она перестала быть самым родным существом на планете... Иван, напротив, казалось, так ни разу и не отпустил шею Сергея, на которой, не сдерживаясь, повис, когда они остались наедине в лаборатории тогда...
На этот раз инсценировать смерть пришлось Ивану. Поняв это, он позвонил именно Сергею. "Я не хочу, чтобы ты... в общем, приедешь?" Конечно, приехал. Чуть не утонул, вытаскивая программиста из болота, грубо бинтовал простреленное плечо... Целовал посиневшие от холода губы, перебирал мокрые волосы, успокаивающе гладил по голове и плечам... А Тихонов только плакал, прижимаясь. От боли. Холода. Страха... Проснувшись в машине, укрытый курткой Сергея, он снова тихонечко зашмыгал носом. На этот раз - только от тянущей боли в плече.
Плохо заживающая рана давала знать о себе ещё больше месяца. Вот и сейчас, когда они ехали домой, и Ваня лежал на коленях Майского, она снова, очевидно разболелась... Ещё бы, после такого адского денька...
- Болит... Но... - Тихонов выпрямился, потёр плечо. - Я не из-за этого, прости...
Странное существо. Как он сегодня геройствовал! Слава богу, это была только игра! А потом, в морге, ему снова стало плохо. Не может он вскрытого человека видеть... И трупы вообще. Биолог хренов... "Это же я сестру нашёл тогда...", оправдывался он когда впервые грохнулся в обморок при виде трупа... Вот, и сегодня... Ну, что ж, Кате позвонил, она привыкла... Ваня, кажется, тоже... Во всяком случае, ходит по квартире уже почти не по стеночке...
- Ну что тогда?
- Просто... Людей стало так просто убивать... Проще, чем компьютерные программы... Это... - презрительная гримаска на неожиданно повзрослевшем за последний год лице. - Страшно...
- Страшно, - соглашается Сергей, притормаживая на светофоре. - Жить вообще страшно...
- Не бросай меня...
Серьёзно-детский взгляд из-под вихрастой светло-рыжей чёлки.
- Никогда.
Четная клятва.